— Ну вот и все, — сказал Туча, глядя куда-то поверх голов. — Так будет с каждым стукачем, предавшем интересы нашего братства.

Один из стовших у дверей парней Сергей Пичугин по кличке Смурной чуть заметно усмехнулся. Если бы не менты, подсунувшие авторитетам дезу, то месте Хвата сейчас бы оказался он. От этой мысли ему стало не по себе, мороз прошел по коже. Спасибо ментам. Дай Бог им здоровья.

Раздался шум, затем сухой стук упавшего стула — это потерял сознание, свалившись под стол Чепурной, вновь развеселив присутствующих. Герой! Духарился, духарился, а как до дела дошло — отключился. Его извлекли из-под стола, привели в чувство. Он очень сконфузился. И чтобы хоть как-то оправдаться перед авторитетами за свою слабость, проговорил:

— Это у меня от духоты. Душно тут.

— Колода! — крикнул Ступа.

Из двери, ведущей на кухню, вышел друг Тучи Миша Утехов. Остановился у стола. Выжидательно глянул на босса.

— Раздай мужикам списки, — распорядился Афанасий.

Тот достал из внутреннего кармана пиджака списки платных агентов милиции и раздал их авторитетам.

— А им можно верить? — спросил Борис Кондратьев по кличке Кондрат — руководитель самой крупной в городе левобережной группировки, ознакомившись со списком.

— Как самому себе, — ответил Туча. — Разберитесь со своми суками. Начиная новое дело, мы должны быть чистыми. А теперь, мужики, пойдемте на воздух, перекурим. Парни обещают отменный обед.

— А что будет с трупом Хвата? — спросил Князь.

— Утопят в море. Собаке — собачья смерть, — ответил Ступа, вставая.

Возвратившись в город Афанасий позвонил из автомата по знакомому телефону и кратко сообщил о состоявшейся сходке и о принятых решениях.

— Слежки не заметили? — спросил босс.

— Нет. Все было чисто.

— Хорошо. Отдыхайте.

— А что дальше?

— Действуйте по утвержденному плану.

— Понял. — Ступа повесил трубку.

Доехав до дома Колоды, он с трудом поднялся на четвертый этаж. Ноги были ватными и плохо повиновались. Голова гудела. Бессонница, подлюка, окончательно доконала. Едва дотащившись до кровати, он лег и моментально вырубился. Через пару часов он проснулся от ощущения какой-то тревоги. В комнате сгущались сумерки. За стеной работал телевизор. Ступа вспомнил события сегодняшнего дня. Все вроде нормально. Но ощущение тревоги не проходило. Что за черт! В чем дело? Жалко было Хвата? Как-никак они с ним ни одно крутое дело провернули. Нет, не то. Жалеть кого бы то ни было, он уже давно разучился. Тогда, что же?

Туча встал, включил свет. Закурил. Долго в глубоком раздумье сидел, уставившись в одну точку. Затем постучал в стену. Через минуту в комнату вошел Миша. Спросил:

— Звал?

— Миша, у тебя в ментовке есть надежный парень?

— В Октябрьском управлении есть один старлей, А что?

— Он может проверить наш список?

— Вот те раз! — удивился Колода. — Так ведь ты утверждал, что он надежный?

— Так может или нет? — раздраженно спросил Афанасий.

— Откуда я знаю, — пожал плечами Утехов. — Можно попробовать.

— Это надо срочно.

— Хорошо. Сделаю.

Глава четвертая. Иванов. Дела сердечные.

На субботу и воскресенье забрал Верочку из интерната. Решил устроить дочке праздник. Да и самому надо было хоть немного отвелечься от дела, а то уже голова стала пухнуть. Хотя совсем отвлечься вряд ли удастся. Такова профессия следователя — где бы не был, чтобы не делал, но мысли постоянно крутяться вокруг да около дела. Черт знает что такое!

В субботу с утра поехали в зоопарк, расположенный на территории бывшего Ботанического сада. Здесь я оказался впервые и был приятно удивлен обилием цветов, порядком, просторными вольерами. Зверюшки здесь чувствовали себя очень даже комфортно. К своему стыду, о существовании многих из них я даже не догадывался. Недаром наш зоопарк считается одним из лучших. В старый, что напротив Центрального рынка, тесный и убогий , я даже пацаном не любил ходить — это было натуральное издевательство над братьями нашими меньшими. Здесь же совсем другое дело. Верочка была в восторге. Особенно её очаровали три маленьких львенка. И она ни в какую не хотела отходить от клетки. Один из львят, самый хулиганистый, ухватившись лапами за хвост степенно вышагивающего красавца льва, долго катался на своем бате.

— Папа, папа, смотли! — указывала Верочка на львенка рукой и заливисто смеялась.

Как же она поразительно похожа на мать. Даже смеется также. При этом воспоминании внутри поднялась душная волна, подступила к горлу. Стало трудно дышать. Нет, мне уже никогда не оправиться от этой утраты.

Наконец, льву надоело таскать сына за собой, он повернулся и так рыкнул на него, что тот, поджав хвост, поспешил с своим братьям.

И тут я увидел чету Красновых с младшим киндером и... Ладони у меня разом вспотели от волнения, а ноги задрожали от страха. Вместе с ними была Светлана Козицина.

«Надо срочно отсюда линять, пока не заметили», — первое, что пришло мне на ум. Но было уже поздно. Щерясь в тридцать два зуба Михаил приветливо махал мне рукой. Старый интриган! Лишь он один знал, что я сегодня утром иду в зоопарк с Верочкой. Он и подстроил мне подлянку. Точно. Доброхот! То Ленку мне все навяливал. А сейчас вот на Светлану переключился. Все устраивает мое счастье. Но ничего, это ему ещё выйдет боком. Ага. И что им всем от меня нужно? Завидуют моей свободе? Нет, завидовать здесь особенно нечему. От этой самой свободы порой хочется волком выть. Просто от щедрости души и широты натуры друзья хотят мне помочь. Что же в этом плохого? Видно, я действительно представляю собой довольно унылое зрелище. Да, но Светлана... Еще подумает, что я специально подстроил эту встречу. Ситуация! А Мишка-то, Мишка! Хорош гусь, нечего сказать! Хоть бы предупредил. Впрочем, нет, тогда бы я вообще сюда не пошел. Факт.

«Ну, ты, блин, даешь! — услышал я возмущенный голос Иванова, — Не ты ли сам мечтал вот о такой вот встрече?»

«Да, но не в присутствии же стольких свидетелей. И потом, что я ей скажу?»

«Скажешь, что любишь».

«Ха! Не смеши Москву лаптями. Представь, как мы будем выглядеть рядом».

«Очень будет красивая пара».

«Ага, Как юная Терпсихора и Кащей Бессмертный».

«Дурак и не лечишься! Презренный трус!»

«Я не трус, но я боюсь», — решил отделаться дебильной шуткой.

«Да пошел ты куда подальше, юморист занюханный! — в сердцах проговорил Иванов. — Ему хочешь помочь, а натыкаешься на сплошной дебилизм. Разбирайся, как знаешь, кретин!»

— Сережа! Вот неожиданная встреча! — воскликнул Краснов, разыгрывая удивление. Подошел, протянул для приветствия руку. — А я Валетине говорю: «Вон Сережа», а она не поверила. Представляешь?! — все ещё не переставал «удивляться» Михаил. А таких хитрущих глаз я у него отродясь не видывал. Артист из погорелого театра.

— Убью! — едва слышно прошептал я, пожимая ему руку. — Здравствуйте! — громко поздоровался с остальными. — Вы никак даете здесь бесплатные концерты. Ну, с моим другом все ясно. Он с одинаковым успехом может быть как клоуном, так и иллюзионистом — вытаскивать за уши на потеху публики очередной сюрприз. Валюша, ясное дело, ему ассистирует. А вы, Светлана Анатольевна, надеюсь, выступаете с сольным номером?

— Да, с сольным, Сергей Иванович. Здравствуйте! — сказала Козицина, покраснев словно девочка, застигнутая врасплох за подсматриванием в замочную кважину комнаты родителей. Вероятно, чтобы скрыть смущение, она подошла к Верочке, присела на корточки и протянула ей руку: — Здравствуй!

— Здласьте! — Верочка, улыбаясь, протянула ей обе руки.

— А я тебя знаю. Ты — Верочка. Правильно?

— Дя, — очень удивилась дочка.

— А меня зовут тетей Светой.

— А тама, — Верочка указала рукой на львят. — Один... — Она повернулась ко мне. — Папа, как его?

— Львенок.

— Тама один львенок как уцепится за хвост вот тому больсому.

— Льву, — подсказала Светлана.